Без рубрики

✅ Что такое идеология? (Тезисная лекция).

user_100421_50-6599644

Идеология. Она может быть политической, религиозной, классовой, национально-этнической и Бог знает еще какой…

А есть идеология вашей жизни, которая может объединять всё это в одно целое.

Что такое идеология? Это непротиворечивая система идей, в основе которой лежат несколько базовых утверждений относительно наблюдаемой нами реальности.

При этом неважно, подкреплены эти утверждения практикой, или нет. Главное, что мы сами выбираем эти утверждения и они влияют на все наши последующие размышления и умозаключения.

Такая вот мини-вводная.

Теперь вопрос. Каким образом всё это связано с нашей реальной жизнью: с нашими отношениями, работой, общением и другими сферами жизни?

Идеология в жизни

upl_1518000085_100421-6032910

Связь эта самая непосредственная, поскольку наши базовые утверждения выполняют ряд функций:

1. Руководят нашими оценочными суждениями

Они позволяют нам «раскидать» все наблюдаемые события по категориям а-ля «хорошо-плохо», «нравственно-безнравственно», «умно-глупо» и т.д. Это та самая склонность к моментальному навешиванию различных ярлыков на явления окружающего мира и людей.

2. Являются для нас скрытой инструкцией к действию

Мы не всегда понимаем, почему поступаем так или иначе, и «виновник» этого — идеология, которую мы для себя приняли.

Нередко уже после совершённого действия или бездействия, мы размышляем о том, почему всё произошло так или иначе. И тогда мы можем прийти к пониманию того, что именно управляло нами в том момент.

3. Руководят нашими познавательными способностями

Здесь все ещё интереснее. Когда мы придерживаемся определенной идеологии (как системы взглядов), наши психические познавательные процессы (восприятие, внимание, мышление и др.) работают тенденциозно.

— Это означает, что мы склонны обращать внимание лишь на то, что входит в сферу нашей идеологии.

— Это означает, что наши органы чувств словно не хотят видеть и слышать то, что не соответствует нашей картине мира.

— Это означает, что наше мышление будет пытаться обрабатывать любую информацию так, чтобы у нас не возникло ощущения противоречия с тем, что для нас уже привычно и знакомо.

Таким образом, любую информацию, с которой мы сталкиваемся в жизни, мы проводим через собственный «фильтр». И всё бы ничего, если бы последствия сего действа всегда были для нас благоприятны. Увы, это не так…

Примеры контрастных идеологий

upl_1518000111_100421-1281113

Что вы думаете об устройстве Мира?
Он создан и управляется разумной силой, или всё в нём обусловлено волей случая и описывается на языке математических моделей?

Что вы думаете о судьбе?
Судьба есть, и рыпаться бесполезно, или каждый человек может полностью построить свою жизнь так, как хочет?

Что вы думаете о себе?
Вы человекообразная обезьяна, или дитя Бога?

Что вы думаете о других людях?
Все люди злые, но есть исключения, или что все люди добрые, но есть исключения?

Наконец, что вы думаете о мужчинах?
Вы считаете, что самое главное — доверие к мужчине, или что доверять им нельзя — обманут и глазом не моргнут?

Очевидно, что ответы на эти и множество других вопросов напрямую влияют на всю вашу жизнь — начиная с переживаемых эмоций, и заканчивая тем, с кем вы общаетесь и где живёте.

Идеологии «истинные» и «ложные»

upl_1518000133_100421-4831197

Одна из важнейших особенностей идеологии заключается в том, что она всегда будет истинной для ее ярого приверженца.

Даже если для всех остальных очевидно, что это полный бред, убежденный сторонник той или иной идеологии всегда будет считать, что прав именно он.

И, что интересно, в доказательство этому он приведет множество примеров и разумных объяснений (вспомним о том, что идеология управляет нашими познавательными способностями).

Таким образом, ровно до тех пор, пока человек не пересмотрит свои базовые утверждения, он не сможет признать свою идеологию ложной, а другую — истинной.

«Плюсы» и «минусы» идеологии

upl_1518000159_100421-9225605

В нашем двойственном мире по меньшей мере неразумно ожидать, что что-то будет обладать только положительными свойствами, а что-то — лишь отрицательными.

Следование любой, даже самой «идеальной» идеологии может создать человеку проблемы.

Вопрос лишь в том, что одни идеологии создают человеку проблемы в будущем, а другие — в настоящем.

— Одни создают маленькие проблемы, а другие — гораздо более серьёзные.

— Одни дают тактический, сиюминутный выигрыш или выгоду, а другие приносят свои плоды лишь через длительное время.

— Одни социально одобряемы и широко распространены, а другие — редки и вызывают у людей настороженность и отторжение.

Поэтому каждый сам выбирает себе определенную идеологию и живет в соответствии с ней, пользуясь ее плюсами и страдая от минусов.

Иногда этот выбор происходит осознанно, однако чаще всего совершается стихийно, в процессе развития ребенка и его становления полноценным членом общества.

upl_1518000193_100421-8903522

Какой бы идеологии вы ни придерживались — сделайте ревизию. Посмотрите, откуда у нее «растут ноги», откуда и когда она к вам пришла.

Постарайтесь вытащить на уровень сознания и озвучить те руководящие принципы, которые были заложены в вашем подсознании и до сих пор руководят вашими мыслями, эмоциями и поступками.

Проверьте, соответствуют ли эти руководящие принципы тому, что вы думаете о себе, о мире, о жизни и о других людях сейчас.

Вполне возможно, что старые представления до сих пор лежат на вас тяжёлым грузом, не давая «свободно дышать» и жить так, как вам хотелось бы.

Только честно обозначив эти представления и увидев их слабые стороны, вы сможете заместить их на новые и выйти на уровень более осмысленной и качественной жизни.

А там, глядишь, и себя «найдете», и люди вокруг станут добрее, и любимый мужчина всегда будет рядом.

Дмитрий Олегович Науменко,
Любовь Без Компромиссов.

Идеология

(от Идея и . Логия)

система взглядов и идей, в которых осознаются и оцениваются отношения людей к действительности и друг к другу, социальные проблемы и конфликты, а также содержатся цели (программы) социальной деятельности, направленной на закрепление или изменение (развитие) данных общественных отношений. В классовом обществе И. всегда носит классовый характер, отражая положение данного класса, классовые интересы.

Понятие И. изменялось и уточнялось в ходе развития познания. Термин «И.» ввёл в употребление французский философ и экономист Дестют де Траси («Элементы идеологии», 1801). Исходя из принципа, что наши знания происходят из ощущений, он утверждал, будто «идеология» — учение об идеях, исследуя всеобщие принципы и законы возникновения идей, позволяет тем самым установить твёрдые основы для политики, этики, воспитания и т. д. В таком же смысле об И. писали Ж. Кабанис и другие поздние представители школы французского материализма и сенсуализма. В наполеоновской Франции термин «И.» приобрёл пренебрежительный оттенок. «Идеологами» стали называть людей, которые подходили к общественной жизни с точки зрения абстрактных принципов и ничего не понимали в практических вопросах реальной политики.

К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» (1845—46) и позднейших работах под И. понимали: 1) идеалистическую концепцию, согласно которой мир представляет собой воплощение идей, мыслей, принципов (И. «. считает, что идеи господствуют над миром, идеи и понятия она считает определяющими принципами, определённые мысли — таинством материального мира. » — Соч., 2 изд., т. 3, с. 12, прим.); 2) соответствующий этой концепции тип мыслительного процесса, когда его субъекты — идеологи, не сознавая связи своих построений с материальными интересами определённых классов и, следовательно, объективных побудительных сил своей деятельности, постоянно воспроизводят иллюзию абсолютной самостоятельности общественных идей (см. Ф. Энгельс, там же, т. 39, с. 83); 3) вытекающий отсюда метод подхода к действительности, состоящий в конструировании желаемой, но мнимой реальности, которая выдаётся за самою действительность. Ф. Энгельс, критикуя немецкого философа Е. Дюринга, писал, что «. философия действительности оказывается и здесь чистой идеологией, выведением действительности не из нее самой, а из представления» (там же, т. 20, с. 97). Таким образом, действительность предстаёт в И. в искажённом, перевёрнутом виде и И. оказывается иллюзорным сознанием, в котором социальная реальность, объективные противоречия и потребности общественной жизни выступают в превращенной форме. В противоположность этим идеологическим формам научное сознание остаётся «. на почве действительной истории. » (Маркс К. и Энгельс Ф., там же, т. 3, с. 37). Методы научного анализа и критики И. даёт материалистическое понимание истории (см. Исторический материализм), согласно которому сознание является осознанным бытием и потому должно объясняться из бытия людей, их реального жизненного процесса. И. подчиняется общим закономерностям общественного сознания. Она обладает не абсолютной, а лишь относительной самостоятельностью.

Читать еще:  Шопен годы. Фредерик Шопен

В развитии И. накапливается определённый запас понятий и представлений — мыслительный материал, и каждая новая И., будучи по содержанию отражением новых социальных условий, по форме примыкает к предшествующей И. Поэтому в сфере И. существует преемственность и влияние новых социально-экономических условий состоит в том, что они определяют направление и способ изменения имеющегося мыслительного материала. Вместе с тем, если в И. «. люди и их отношения оказываются поставленными на голову, словно в камере-обскуре, то и это явление точно так же проистекает из исторического процесса их жизни,— подобно тому как обратное изображение предмета на сетчатке глаза проистекает из непосредственного физического процесса их жизни» (там же, с. 25). Анализ реального исторического процесса показывает, что идеологические иллюзии — не просто случайные заблуждения, что И. выполняет определённые социальные функции, вырабатывая соответствующие интересам того или иного класса типы мышления и поведения или даже программы социального действия.

К. Маркс и Ф. Энгельс не применяли термин «И.» к собственной системе воззрений, но они характеризовали марксизм как научную теорию социализма, органически связанную с освободительной классовой борьбой пролетариата. Распространение марксизма и быстрый рост его влияния на рабочее движение привели к новому переосмыслению понятия И. в марксистской литературе. В. И. Ленин расширил понятие И., введя категорию «научной И.» и указав, что в предшествующих марксизму системах И. имелись научные элементы, но лишь марксизм в подлинном смысле является научной идеологией. Ленин отметил такую важнейшую особенность марксизма, как соединение в теории высшей и строгой научности с революционностью (см. Полн. собр. соч., 5 изд., т. 1, с. 340, прим.), вытекающей из научного анализа капитализма, открытия его преходящего характера, познания законов и движущих сил общественного развития, Ленин показал, что в лице марксизма общественная наука впервые сознательно ставит перед собой задачу содействовать угнетённым массам в их борьбе, то есть стремится выразить интересы и практические задачи класса угнетённых с помощью научной теории и выработанных на её основе лозунгов борьбы — программы, стратегии, тактики, политики. Тем самым марксизм практически выступает как научная идеология. С разработкой концепции научной И. само понимание И. стало более цельным и завершенным, были обобщены и методы её анализа на основе сочетания социального и гносеологического подходов. Поскольку И. — духовное явление, то она должна оцениваться в гносеологических категориях — как научная или ненаучная, истинная или ложная, правильная или иллюзорная и т. п. Однако чисто гносеологический подход при анализе и оценке идеологических явлений необходим, но недостаточен. Противостояние научной и ненаучной И. имеет и социальное значение, ибо выражает противоположность классовых интересов. В классовом обществе И. всегда носит классовый характер и потому характеризуется в категориях социально-политических как революционная или реакционная, прогрессивная или консервативная, либеральная или радикальная, интернационалистская или националистическая и т. д. Связь между этими двумя рядами оценок выявляет принцип партийности (См. Партийность) И., всесторонне разработанный в трудах В. И. Ленина. Принцип партийности связывает познание социальной действительности с интересами класса. Он исходит из той предпосылки, что класс прогрессивный стремится строить свою И. на основе более полного использования объективных знаний (например, буржуазия в период её восходящего развития). Но этот тезис выражает лишь общую тенденцию, которая может сильно видоизменяться под влиянием конкретных исторических условий, особенно в период добуржуазного развития. Полностью этот тезис оправдывается применительно к рабочему классу, субъективные интересы которого совпадают с объективными потребностями общественного развития, делают его заинтересованным именно в научной И., во всестороннем использовании объективного научного знания для решения встающих перед ним социальных проблем. Это обстоятельство и выражается в совпадении партийного, классового и научно-объективного подхода к действительности в рамках марксизма-ленинизма.

Научная социалистическая И. противостоит реакционной И. буржуазии, оправдывающей и обосновывающей необходимость сохранения и укрепления капитализма. В столкновении этих И. отражается классовая борьба пролетариата против буржуазии, противоположность социальных систем капитализма и социализма.

Признание классового характера И. не означает, что класс в целом творит свою И. Как теоретически разработанное сознание класса И. создаётся теми его представителями, идеологами, которые, по выражению Маркса, теоретически приходят к тем же выводам, к которым класс в целом приходит практически. Из условий жизни класса стихийно возникает не И., а общественная психология данного класса, создающая определённую почву для распространения и усвоения его И. Распространяясь в обществе и приспосабливаясь к уровню массового сознания, И. соответствующим образом воздействует на него, влияет на общественную психологию. Анализируя механизм формирования и распространения научной И., Ленин показал, что она возникает не из стихийного роста рабочего движения, а как результат развития науки, культуры, прогрессивной общественной мысли. Носителем научной И. является передовой и сознательный авангард революционного рабочего класса — его политическая партия. Она вносит научную И. в массы, в рабочее движение. Важнейший вывод Ленина состоит в том, что овладение массами научной И. возможно лишь на основе их собственного политического опыта, когда они практически убеждаются, что данная И. выражает их интересы. Напротив, реакционная И. господствующего эксплуататорского класса навязывается массам системой отношений и политико-идеологическим аппаратом этого класса, средствами массовой информации и т. д. Экономически и политически господствующий класс естественно держит в своих руках и средства духовного производства. Поэтому господствующей И. всегда является И. господствующего класса. В эксплуататорском обществе революционная И. завоёвывает влияние в острой борьбе с господствующими в данном обществе идеями.

В условиях социализма господствующую роль играет научная марксистско-ленинская И., выступающая одним из факторов сплочения всего общества вокруг рабочего класса и его партии в интересах укрепления и дальнейшего развития социализма.

И. выступает в различных формах политических, правовых, этических, религиозных, эстетических и философских взглядов. В естественных науках идеологический характер носят философско-мировоззренческие выводы из их открытий, и потому естествознание также является ареной идеологической борьбы. Теории общественных наук сами выполняют идеологические функции, поскольку используются для решения возникающих социальных проблем, исходя из различных идеологических установок и ориентаций.

Буржуазные идеологи в борьбе против научного коммунизма предпринимают также попытки опровергнуть марксистско-ленинское понимание И. Значительным влиянием на Западе пользуется концепция немецкого философа К. Манхейма («Идеология и утопия», 1929), который, заимствуя в искажённой форме идеи марксизма о социальной обусловленности всякой И., ложно истолковывал положения марксистской критики иллюзорного сознания. Он выступил с отрицанием познавательной ценности всякой И., рассматривая её как совокупность идей, направленных на сохранение существующего порядка и поддерживаемых определённой общественной группой. Утверждения об иррациональности, мифологическом характере всякой И., принципиальное отрицание самой возможности научной И., широко используются в буржуазной литературе для борьбы против прогрессивных взглядов и прежде всего против марксизма-ленинизма. Продолжением этой критики И. явилась концепция «деидеологизации» (Д. Белл, «Конец идеологии», 1960), согласно которой современные развитые индустриальные страны Запада сталкиваются с проблемами, требующими «технических решений», а не И., и потому влияние И. якобы постепенно сходит на нет. Однако действительность опровергает эту концепцию. После 2-й мировой войны 1939—45 произошёл резкий упадок влияния фашистской И. в связи с военно-политическим разгромом фашистских держав. Однако реакционные империалистические круги стремятся возродить эту И. в виде различных систем неофашистских взглядов, включающих расизм, шовинизм, антигуманизм, идеи милитаризма и т. п. Характерным как для консервативной, так и для либеральной буржуазной И. является Антикоммунизм — главное идейно-политическое оружие империализма. Разнообразные антивоенные, антиимпериалистические, национально-освободительные движения сопровождаются сложными идеологическими процессами, в которых отражается антиимпериалистическая направленность и социальная природа этих движений (некоторые течения «африканского социализма», И. «новых левых» и т. д.).

Читать еще:  История яблок. Рассказ о трех яблоках

Марксистско-ленинская И. противостоит И. буржуазной и ведёт с ней непримиримую борьбу, ибо никакого «мирного сосуществования» с буржуазной И. быть не может. Марксизм-ленинизм непримирим к любым попыткам ревизии научной И. как справа, так и «слева». Борьба с буржуазной И. и ревизионизмом в органичном сочетании с творческим развитием марксистско-ленинской теории составляет традицию марксизма-ленинизма. Давая научные ответы на кардинальные проблемы современного общественного развития марксистско-ленинская И. выступает как теоретическая основа коммунистического движения, как могучее орудие революционного преобразования мира.

Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3: их же, Манифест Коммунистической партии, там же т. 4; Маркс К., Капитал, т. 1, Предисловие к 1-му изданию, там же, т. 23, гл. 1 §4; гл. 24, § 7; его же, К критике политической экономии. Предисловие, там же, т. 13; его же, [Письмо] Л. Кугельману 11 июля 1868 г., там же, т. 32; Энгельс Ф., Анти-Дюринг, там же, т.20, его же, Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии, там же, т. 21; его же, [Письмо] Ф. Мерингу 14 июля 1893 г., там же, т. 39; Ленин В. И., Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?, Полн. собр. соч.,5 изд., т. 1; его же, Что делать?, там же, т. 6, его же, Письмо «Северному Союзу РСДРП», там же: его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 18; его же, Три источника и три составных части марксизма, там же, т. 23; его же, О пролетарской культуре, там же, т. 41: его же, О значении воинствующего материализма, там же, т, 45; Плеханов Г. В., Основные вопросы марксизма, Избранные философские произведения, т. 3, М, 1957; К 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. Тезисы ЦК КПСС, М., 1969; Документы Международного совещания коммунистических и рабочих партий. Москва, 5—17 июня 1969 г., М., 1969; Богданов А., Наука об общественном сознании, 3 изд., П. — М., 1923; Павлов Т., Теория отражения, пер. с болг., М., 1949; Келле В. Ж., Ковальзон М. Я., Формы общественного сознания, М., 1959; Гак Г. М., Учение об общественном сознании в свете теории познания, М., 1960; Ядов В., Идеология как форма духовной деятельности общества, Л., 1961; Тугаринов В., Теория ценностей в марксизме, Л., 1968; Уледов А., Структура общественного сознания, М., 1968; Социология и идеология, М., 1969, раздел 1; Москвичев Л. Н., Теория «деидеологизации»: иллюзии и действительность, М., 1971; Mannheim K., Ideologie und Utopie, 3 Aufl., Fr./M., 1952; Aron R., L’opium des intellectuels, P., 1968; Wiatг I., Czy zmierzch ery ideologii, Warsz., 1966; Hahn Е., Ideologie, В., 1969.

Что такое идеология, или о пользе консерватизма

Юрий Пущаев о цензуре в интернете

puschaev20yuriy-3983734

Спор между Сергеем Чапниным и Игорем Ашмановым о цензуре в Интернете вполне логично уперся в феномен идеологии, в то, что ею считать. Действительно, вопрос, позволительна ли цензура в Интернете, и если да, то на каких основаниях, – это спор во многом идеологический. Как, впрочем, любой спор о цензуре, свободе мнений и роли государства, в котором присутствует политический подтекст. В связи с этим хорошо бы задаться вопросом, а что такое вообще идеология.

Возможен ли в Голливуде фильм о «хорошем Путине»?

Сергей Валерьевич Чапнин пишет, что он выступает «против единой государственной идеологии, пусть даже очень консервативной, именно с христианских позиций». Я, вопреки его словам, позволю себе не согласиться с тем, что он в данном споре выступает с сугубо христианских позиций, и пусть он меня за это простит.

С одной стороны, его опасения в свете опыта ХХ века более чем понятны, когда идеология в некоторых странах, и особенно в нашей, была не просто обязательной, а тотальной, претендовала на полное владение душами. Исповедование христианства было порой просто опасным для жизни, не говоря уже о карьере и прочих социальных благах

Но, с другой стороны, многие аргументы Сергея Чапнина тоже не свободны от идеологического наполнения и носят отчетливо либеральный характер: свободная конкуренция идей, желательность «отсутствия запретов, которые выдаются за “заботу” государства о своих гражданах», и т.д. Да и само императивное требование не вводить общую государственную идеологию тоже носит идеологический характер, продиктовано определенной идеологической позицией.

Положения нынешней Конституции о том, что в Российской Федерации «признается идеологическое многообразие», и что «никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной» – это обязательные требования из арсенала либеральной идеологии. Она настаивает на минимальном (по возможности) вмешательстве государства в общественную жизнь и праве каждого самому решать, каких взглядов ему придерживаться. Отсюда неизбежным становится и «идеологическое многообразие», и отсутствие обязательной государственной идеологии.

Подвох тут в том, что обязательная (и даже государственная!) идеология есть и в этом случае, иначе к чему эти нормы закреплять в Конституции и защищать силой государственного закона? Бесспорно, идеологические механизмы на «проклятом Западе», где либеральная идеология господствует, работают более тонко. Ашманов пишет, и в этом с ним можно согласиться, о «невидимой руке, которая неумолимо давит карьеры и бизнес тех, кто неправильно понял социальный заказ», о том, что вряд ли кто-то из занимающих важный пост сможет открыто нарушить «святые нормы» политкорректности. Действительно, вряд ли сегодня у кого-то в Голливуде получится снять фильм, например, о «хорошем парне Владе Путине».

Конечно, можно эти нормы и правила воспринимать как беспристрастный взгляд на вещи, но это будет наивно. Один из столпов теории идеологий Карл Маркс (а в этом качестве он признается и так называемыми «буржуазными учеными») много писал о неявных идеологических механизмах, о том, что идеология «любит скрываться» и не считает себя идеологией. Она воспринимает себя и свои постулаты как чистое беспредпосылочное сознание, которое думает, что видит все просто «как оно есть», словно впервые в утренних лучах Солнца после темной ночи.

Кстати, свою теорию идеологии или «превращенных форм» сознания Маркс выработал именно на основе анализа классической модели капитализма и классического либерального общества. И только потом на арену истории выступили идеология коммунистическая (к чему сам Маркс более чем приложил руку) и, еще позже, идеология фашистская. Эти три идеологии, несмотря на ожесточенное между ними соперничество, происходят из единого корня. Они словно близнецы-братья, вступившие между собой в прошлом веке непримиримую схватку.

pushaev271213-7888076Эндрю Уайет. Up in the studio. 1965

Что такое идеология

Три главные формы идеологии, которые правили бал в ХХ веке «войн и революций, – либерализм, коммунизм и фашизм – породили и разные промежуточные течения и варианты. Тем не менее, это три идеальных идеологических типа, к которым тяготеют и остальные.

А как же консерватизм? Разве это не идеология? Тоже идеология, но не совсем. Или идеология в наименьшей степени, и поэтому он стоит в каком-то смысле особняком. Что такое вообще идеология, и как она возникла как исторический феномен?

Читать еще:  Война и мир 2 том эпизоды. Том второй

Впервые этот термин ввел французский философ и экономист Дестют де Траси в начале XIX века для обозначения учения об идеях, которые позволят установить твердые, научные основания для политики и этики. Дело в том, что идеология как таковая — это исторический феномен, который связан с попыткой эмансипации человека от религии в Новое и Новейшее время.

Дословно идеология – это учение об идеях. О каких? Об идеях, претендующих на проникновение в логику истории и, на основе этого, на обладание единственно правильным знанием о том, как должно быть устроено человеческое общество. Идеология предлагает проекты того или иного типа общественного устройства, которые объединенное человечество должно воплотить в жизнь, и наконец-то прочно и надежно устроиться на Земле. В этом смысле, осмелюсь сказать, любая идеология носит внехристианский или открыто антихристианский характер, ведь ее цель – устроиться без Бога на Земле собственными силами. Поэтому, скажем, выражение «христианская идеология» в этом смысле напоминает оксюморон деревянное железо.

Либерализм как идеальный тип делает ставку на индивидуальное «я», социализм или коммунизм – на коллективное «мы», но, по сути, они во многом едины: это попытка земного счастливого самоустроения, для чего, как говорил Лаплас (правда, по другому поводу), «гипотеза Бога уже не нужна». Человек благодаря наукам экономики, истории, политики, этики и т.д. наконец-то познал законы истории и то, как должно быть устроено общество. Чтобы достичь общественного блага, это единственное знание принимается как «руководство к действию».

О своеобразии консерватизма

По сравнению с либерализмом и социализмом консерватизм наименее идеологичен. Да, он тоже претендует на общественное руководство, но он исторически всегда был реакцией на то или иное общественное и идеологическое движение, охваченное идеей общественного переустройства. Один из основоположников консерватизма как философско-политического и идеологического течения – англичанин Эдмунд Берк, консервативные размышления которого были реакцией на Великую французскую революцию (см. его «Размышления о Французской революции»).

В новоевропейской истории консерватизм всегда был за сохранение в той или иной степени status quo, сложившегося положения дел. Если он и был за творческое развитие – в лице своих лучших представителей, – то на основе уже сложившихся исторических, традиционных ценностей и институтов, а не путем их слома. При этом консерватизм никогда не являлся какой-то универсальной теорией, обладающей набором непременных идей, обязательных к исполнению. Недаром Константин Леонтьев говорил, что это либерализм один на всех, а консерватизм у каждого народа свой: у русских один, у китайцев другой, у турок третий и т.д. В этом смысле он парадоксальным образом носит более творческий характер, потому что не обладает набором уже данных универсальных идеологем, а требует поиска и следования только своему, особенному, которое часто еще только предстоит понять и отстоять.

Консерватизм также наименее проективен. Его приверженцы наиболее скупы на выдачу конкретных идеологических рецептов и схем. Они элементарно меньше конструируют и поэтому могут показаться идейно бедными по сравнению с либералами и социалистами. Интересно, что самый оригинальный русский мыслитель (даже по признанию своих оппонентов) и консерватор Константин Леонтьев свое позитивное учение об обществе (семь столпов новой культуры – гептастилизм) изложил буквально на нескольких листочках, которые так и остались в набросках, неопубликованными.

В том числе и меньшую активность «консервативных» блогеров по сравнению с «либеральными», о чем говорил Игорь Ашманов, следует объяснить не серостью и унылостью консерваторов, а просто тем, что не они – атакующая сторона. Либеральные блогеры более активны, поскольку их больше не устраивает окружающая действительность, им постоянно приходится что-то осуждать, призывать срочно поменять и т.д. У человека, которого более или менее устраивает имеющееся общество, просто и меньше поводов к высказываниям. Это как в атаке: соотношение атакующих к обороняющимся должно быть как 3 к 1-му, чтобы у атаки был шанс на успех.

Любая идеология ущербна

В отличие от других идеологий консерватизм всегда был гораздо более тесно связан с Церковью, с традициями исторической жизни вообще. Тем не менее, любая идеология ущербна, в том числе и консерватизм, если он на первое место вместо Бога начинает ставить нацию или государство. Они тогда тоже превращаются в идолов. В формуле славянофилов и русских консерваторов «Православие, самодержавие, народность» принципиально важным было то, что Православие стояло на первом месте. Как говорил тот же Леонтьев, ему не нужна, не интересна будет Россия, если она перестанет быть православной.

Почему любая идеология ущербна? Потому что она стоит на обмане, она обещает безусловное общественное благо, земное счастье, но никогда не даст его и дать не сможет. Счастливое земное устроение, общественное и личное, невозможно.

Представим, что везде, во всех странах победил политический плюрализм, идеологическое многообразие, права любых меньшинств и политкорректность. Почему это ужасно? Даже не потому, что это было бы невыносимо скучно, что человеческая история бы прекратилась. В этом содержался бы грандиозный обман. Это давало бы повод думать и надеяться, что возможно надежно и счастливо устроиться на Земле, раз существует одна единственно правильная идеология, одно единственно правильное общественное устройство. Но зачем тогда вообще религия? Небо становится не нужно.

Подлинное идеологическое многообразие будет иметь место, если не равнять все страны под одну гребенку, если не считать, что только одно общественное устройство является единственно верным для каждого уголка земного шара. Поэтому совершенно правильным является и нынешний «тренд» борьбы с воинствующей пропагандой гомосексуализма и однополых браков в России. Как это не может показаться нелепым, это не просто курьез в духе Венички Ерофеева: «А надо вам заметить, что гомосексуализм в нашей стране изжит хоть и окончательно, но не целиком. Вернее, целиком, но не полностью. А вернее даже так: целиком и полностью, но не окончательно. У публики ведь что сейчас на уме? Один только гомосексуализм».

Почему гомосексуализм?

Сергей Чапнин в ответе Игорю Ашманову недоумевает, почему сегодня в России качестве порицаемых грехов особенно выделяют гомосексуализм. Он напоминает слова апостола Павла, что Царства Божия не наследуют не только мужеложники, но и воры, прелюбодеи, идолопоклонники, пьяницы и др. (1. Кор. 9-10). Всего у апостола упоминается 10 грехов, говорит Чапнин, а в России почему-то выделяют лишь один. Вероятно, это потому, что «пропаганда утверждает: они ж там, в Америке, в Европе живут, а у нас если вдруг и есть, то завезены “оттуда”… А вот блудники, идолопоклонники, воры, лихоимцы и прочие – у нас самые что ни на есть свои, а своих не сдают. Поэтому следует промолчать».

На мой взгляд, этому есть более правильное объяснение. Дело в том, что из перечисленных пороков гомосексуализм сегодня – единственный грех, который претендует на норму, на то, чтобы он как грех больше не воспринимался. Любой вор все равно в глубине души понимает, что он занимается малопочтенным делом, и общественная мораль в этом подозрении его пока не разубеждает. Нигде не проходят «пьяные парады гордости», да и прелюбодеи при всей нынешней свободе нравов все-таки не требуют, чтобы их способ поведения был признан безупречным. Или, например, нигде в законодательство не вносят статьи, признающими хищничество законным способом приобретения имущества.

В случае же с пресловутой «пропагандой гомосексуализма» происходит самая настоящая ревизия не только христианского, но вообще традиционного понимания того, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Тревожность ситуации в том, что порок (при всей анекдотичности ситуации) начинает агрессивно и напористо претендовать на место добродетели. Поэтому и сопротивление этому прогрессивному тренду со стороны консервативной России более чем оправдано.

Источники:

http://www.b17.ru/article/99097/
http://gufo.me/dict/bse/%D0%98%D0%B4%D0%B5%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F
http://foma.ru/chto-takoe-ideologiya-ili-o-polze-konservatizma.html